Как для вас все началось?
Дуглас: Я участвовал в протесте 26 сентября и с 30 сентября на 1 октября. Как я помню, до 26 сентября Сколаризм (группа студентов, на китайском: 學民思潮, Scholarism) была в Центральном Правительственном Здании, протестуя против политической реформы правительства HKSAR. Сначала это был небольшой протест, но полиция задержала группу студентов на открытом пространстве перед Зданиями, не позволяя им ни сходить в туалет, ни есть, ни пить часами. В этот день новости распространились в СМИ и в интернете. Это позор, что группа студентов стояла перед нами, взрослыми, и боролась за демократию для нас. При таком бесчеловечном отношении полиции к студентам я и мои друзья присоединились к протесту и захотели помочь. Я был занят на работе, но решил присоединиться к ним. Как мы могли оставить наших детей там одних?
Генсан Им: Я был в Адмиралтействе в воскресенье и увидел дым от слезоточивого газа. Я был в безопасности, так как не находился на линии фронта.
Сколько протестующих, по вашим оценкам, было?
Алан: В общей сложности 150-160 тысяч человек в разных точках (Правительственный штаб в Адмиралтействе, Бухта Козвей и Монгкок) в разное время. Больше людей присоединятся к протестам 1 и 2 октября, так как это национальный праздник в Гонконге. Но я уверен, что затем количество людей уменьшится. Как только праздник закончится, люди вернутся на работу, и не будет заметного изменения отношения правительства. Люди начнут терять веру в движение.
Кристина: Я не могу оценить количество протестующих, могу лишь сказать, что протест идет в разных частях города. (От центра до Бухты Козвей на острове Гонконг, и МонгКок в Ковлуне). Движение ограничено, поскольку протестующие держатся подальше от неавторизированных травяных зон, но баррикадируют доступ к магистралям, разбивают лагеря на дорогах и перекрестках. Автобусные маршруты сокращают или пускают в объезд. Люди присоединяются к протесту пешком, или на мтр (подземная транспортная система). Как я могу судить, сколько бы людей ни было, 10 тысяч или больше – меньше их не становится. Они очень организованы, неуклонны и на удивление внимательны ко всем. У них есть палатки первой помощи, палатки приема пищи, они раздают воду и закуски, предупреждают об обезвоживании, по сути все даже более цивилизованно и прилично, чем в обычные часы пик.
Какова основная масса людей на улицах?
Дуглас: В большинстве своем это молодые люди, в основном студенты. Удивительно, что все больше и больше людей присоединяется: учителя, родители, водители, даже гангстеры. Костяк людей должен быть в Сколаризме и движении Оккупай Централ, но когда полиция кидает в нас слезоточивый газ, брызгает в нас перцовыми баллончиками, мы встаем на защиту друг друга, помогаем друг другу, говорим «нет» насилию и так далее. Umbrella Revolution – очень мирное движение. Ни одна машина не сожжена, ни один магазин не поврежден. Мы хотим мира. Но за эти дни кто-то оклеветал нас, обвинив в насилии. Когда полиция использует против нас перцовые баллончики, мы защищаем глаза пластиком и используем зонтики, чтобы укрыться. На следующиq день полиция заявила, что пластиковая обертка и зонтики – это наступательное оружие, в то время как полицейские были в масках, a некоторые были вооружены. Правительство HKSAR продолжает делать эти абсурдные и необоснованные заявления. Также, в то время как весь мир наблюдает за протестом, китайские СМИ сообщают о «тысячах людей, собравшихся для празднования Национального Дня Китая». Как полиция может праздновать слезоточивым газом? Сейчас Гонконгом управляет это абсурдное правительство!
Разве люди не боятся жестоких ответных мер со стороны властей?
Алан: Люди боятся жестоких мер. Особенно те, кто были свидетелями Инцидента 4 Июня в 1989. Но китайское и гонконгское правительства не позволят этому так просто произойти, на самом деле у них сейчас есть и другие проблемы, требующие решения (вроде Японии, активно просящей постоянное место в совете безопасности ООН), любая ошибка с их стороны в настоящее время станет поводом другим странам атаковать их правительство.
Дуглас: Все боятся жестоких мер, в том числе и я. Но если мы будем сидеть, сложа руки – это ничего не изменит. Мы должны быть храбрыми и громко выражать свое мнение, чтобы оно было услышано. Студенты и рабочие бастуют. Граждане оккупируют главные дороги. Множество людей жертвует пищу протестующим. Думаю, никто из нас не желает насилия. Однако мы должны предпринять что-либо, чтобы правительство услышало наши требования (Жители Гонконга не раз выступали с маршами протеста, но правительство продолжает нас игнорировать).
Генсан Им: После инцидента со слезоточивым газом в воскресенье Правительство Гонконга и полиция были жестко раскритикованы мировым сообществом (вы можете посмотреть новости CNN и BBC), поэтому сейчас мы практически уверены, что они не используют резиновые пули против граждан Гонконга. Также глава администрации Гонконга Си Люнг несколько раз заявлял, что гарнизон Народной Освободительной Армии Гонконга не присоединится к действиям полиции. Думаю, мы в безопасности, по крайней мере, на время. Конечно, некоторые люди боятся жестоких мер и остаются дома. Для людей в оккупированных зонах они установили баррикады на дорогах против полицейских машин. Другими словами, бастующие остаются на стороже. Большинство из них знают, что это не карнавал. Кроме того, люди наблюдают друг за другом, чтобы убедиться, что движение остается мирным, рациональным и ненасильственным. И это очень важно, ведь они не хотят, чтобы китайское или гонконгское правительство воспользовались хаосом как поводом для подавления движения жестокими мерами, вроде резиновых пуль, а в худшем случае гарнизоном Народной Освободительной Армии Гонконга.
Как вы думаете, чем все закончится?
Дуглас: Думаю, что правительству не спрятаться, им придется ответить толпе. Я не уверен, какое решение примет правительство, но оно должно хотя бы выполнить наше главное требование: НАСТОЯЩЕЕ всеобщее избирательное право (которое правительство согласилось дать нам ещё в 2003 году). И, конечно же, протест закончится мирно.
Кристина: Никто не может предвидеть исход, но важно то, что протестующие решительно настроены получить всеобщее избирательное право, и что они занимают неожиданные стратегические области (в сравнении, регулярные ежегодные протесты в Гонконге, в память о Тьяньммэньском разгоне 1989 в Пекине, проводятся в парке Виктории, где они не могут помешать движению).
Генсан Им: Оккупация свернется в течение месяца. Гонконгские граждане не обучены проводить такие долгие мероприятия. С другой стороны, очень маловероятно, что NPCSC (постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей КНР) отменит решение об основах гонконгской политической реформы. Подождем и увидим.
Алан: Я не могу предсказать исход мероприятия, но мы без всяких сомнений можем наблюдать за тем, как люди в Гонконге просыпаются. Они, наконец, осознают, что им действительно нужно: настоящая демократия. Я соглашусь, что некоторые все ещё думают, мол, это пустая тратавремени – просить о демократии, но Рим не сразу строился. Вскоре мы увидим перемены.
На случай, если вы в курсе событий на Украине, считаете ли вы, что протест в Гонконге схож с Майданом?
Кристина: Если сравнивать с Россией и Украиной, я боюсь, что это слишком притянуто и не имеет оснований. Здесь не стоит вопрос о независимости, нет насилия и хаоса, все очень мирно. Нет и вопроса о национальности. Протестующие в Гонконге – китайцы, и они не выступают против своей принадлежности к Китаю. Все, о чем они просят через демократические требования – это право оставаться самими собой, одной страной, двумя системами, как и было запланировано, когда Великобритания отдала территорию Китаю.
И еще, судя по всему, протестующие начали требовать немедленной отставки Лян Чжэньина, что, я думаю, будет быстрым выходом из ситуации для Пекинского правительства, а также способом сохранить лицо и выработать стратегию. Это лишний раз доказывает, как умны и организованны эти протестующие.
Интервью брала Александра Урман
