Я – Ходжа Насреддин, сам себе господин,
И скажу – не совру – никогда не умру!
Нищий, босый и голый, я – бродяга весёлый,
Буду жить, буду петь и на солнце глядеть,
Сын народа любимый, судьбою хранимый,
Я смеюсь над султаном, над эмиром и ханом!
Я – Ходжа Насреддин – сам себе господин,
И скажу – не совру – никогда не умру!
Такие слова вложил в уста нашему герою писатель Леонид Соловьёв. И всё-таки, кто же такой Ходжа Насреддин?
Однажды, желая подразнить Ходжу, его жена сказала:
– Ходжа, ты так уродлив, что будет горе тебе, если наш будущий ребенок будет похож на тебя…
– Это ничего, – ответил Ходжа Насреддин, – горе будет тебе, если ребенок не будет похож на меня…
Представьте на минуту, что мы с вами отправляемся в путешествие. Презрев современные средства передвижения, мы собрали небольшой караван и двинулись в путь. Наш маршрут включает в себя множество стран: сначала, пройдя Болгарию, мы окажемся в Турции, затем отправимся дальше, в Иран, посетим близкие нам Азербайджан и Туркмению, Узбекистан и Казахстан, Таджикистан, Киргизию, а закончим наш путь на северо-западе Китая, в Синцзян-Уйгурском автономном районе. Но где бы мы ни вставали на ночлег, везде от местных жителей мы сможем услышать смешные истории о славном Насреддине. Ходжа Насреддин, Насреддин-эфенди, Молла Насреддин и его достославный ишак известны всей Азии, и до сих пор одно упоминание имени весёлого мудреца заставляет любителей весёлых истории вспомнить множество анекдотов, в которых Насреддин неизменно побеждает своих врагов с помощью острого слова и находчивости.
Однажды некий праведный дервиш-мелами сказал Насреддину:
– Ходжа, неужто твое занятие на этом свете одно шутовство и нет в тебе ничего добродетельного и совершенного?
– Ну… а что совершенного есть в тебе, дервиш? – ответил Ходжа.
– У меня много талантов, – отвечал тот, – и нет счету моим добродетелям. Каждую ночь покидаю я этот бренный мир и взлетаю до пределов первого неба; витаю я в райских обителях и созерцаю чудеса царства небесного.
– А что, в это время не обвевает ли твое лицо райский ветерок? – заметил Ходжа.
– Да, да! – радостно подхватил дервиш.
– Так вот, это опахало – хвост моего длинноухого осла… – улыбнулся Насреддин.
Среди историй о Насреддине попадаются и такие, в которых ему наоборот приписываются жадность, тщеславие, глупость и другие негативные качества. Иногда разные ипостаси героя настолько не похожи друг на друга по своим качествам, что легче поверить в то, что речь идёт о разных Насреддинах, нежели в то, что один человек может совмещать в себе совершенно разнонаправленные характеры. Одно из исследований, посвященных Насреддину, так и называется: «Двадцать четыре Насреддина» – по числу образов, которые принимает этот персонаж в анекдотических ситуациях. Борис Привалов во вступительной статье к книге «Весёлый мудрец» выдвигает гипотезу, что истории про Ходжу делятся на два типа: «народные» и «дворцовые». Вторые якобы придумывались придворными льстецами и соглядатаями для того, чтобы успокоить власть имущих, боявшихся Насреддина как огня. Далее, сплетая анекдоты о Насреддине в единую сюжетную канву, автор показывает, как меняется восприятие историй, где Ходжа глуп, жаден, вороват, если представить его оппонентов в этой истории, как заведомо отрицательных персонажей, или предположить, что в таких ситуациях Насреддин просто хитрит, ожидая момента, когда можно будет нанести ответный удар своим обидчикам.
Однажды ходжа отправился в деревню для сборов. Во время проповеди в мечети зашла речь об Иисусе — да будет над ним мир! — и ходжа заметил, что он находится на четвертом небе. Когда он выходил из мечети, к нему подошла старушка и сказала: "В твоей проповеди меня очень заинтересовало одно место. Ты сказал, что Иисус — да будет над ним мир! — находится на четвертом небе. Голубчик мой! Что же он там кушает и что пьет?" Ходжа рассердился и закричал: "Ах ты, дерзкая! Вот уж месяц, как я в вашей деревне, ты бы лучше спросила, что кушает и что пьет бедняжка ходжа. А ты вздумала спрашивать меня о великом угоднике, залитом сиянием милостей на предвечном пиршестве на четвертом небе!"
Однако я рискну предположить, что и истории про «плохого» Ходжу тоже сложены народом. Слишком много в них живого юмора, чтобы можно было безнаказанно приписать их авторство кучке придворных льстецов. Ходжа Насреддин как подлинно народный персонаж, с которым каждый вольно или невольно себя ассоциировал, впитал в свой образ размышления поколений рассказчиков о собственных достоинствах и недостатках. Ведь и мы сами бываем то энергичны, то ленивы, то умны, то глупы, то щедры, то прижимисты, почему же стоит отказать Насреддину в этой переменчивости, свойственной всем сынам Адама и дочерям Евы? Ведь и наш любимый герой сказок – Иван – дурак, иногда благодаря своей простоте обводит всех вокруг пальца, а иногда действительно оказывается в дураках. Порой это случается даже в рамках одной сказки, что уж тут говорить о почтенном Насреддине, анекдоты про которого рассказывает не один, а более двадцати народов!
Однажды один знаменитый повар угостил Насреддина жареной печенкой. Это блюдо так понравилось Ходже, что он выпросил у повара рецепт и тщательно записал его на листе бумаги. После чего он пошел на базар и купил два фунта свежей печенки.
По дороге домой большая птица вырвала у него из рук печенку и улетела.
– Ну, мясо у тебя, пожалуй, есть, – иронически глядя ей вслед, промолвил Ходжа. – Но, скажи мне на милость: что ты будешь делать без рецепта?
Интересна история взаимоотношений Насреддина с «местными» хитрецами, фольклорными персонажами-плутами других народов, такими как Джуха у арабов, Мушфики у таджиков, Хитрый Пётр у болгар. Иногда истории о Насреддине и о национальном герое взаимно дополняют друг друга, «растворяя» коренные и пришлые сюжеты анекдотов в общем культурном пласте. Однако бывает и так, что хитрецы противопоставляются друг другу, как это часто бывает в Болгарии, долгое время бывшей под турецким игом, которое взрастило плеяду анекдотов о том, как простой болгарский крестьянин Пётр обводит вокруг пальца прославленного мудреца Насреддина. Интересен и другой вариант развития сюжета: признав несомненные достоинства друг друга, герои принимаются вместе защищать бедняков от жадных богачей. За этими весёлыми сюжетами скрываются глубокие политические мысли, облекавшиеся рассказчиками в форму сказок и забавных историй, и трансформация образа Насреддина в таких случаях никогда не бывает случайной.
Хитрый Петр и Ходжа Насреддин ловили рыбу. Поймали две рыбы: одну большую, другую маленькую. Но вспомнили, что забыли соль, чтобы сварить эту рыбу. Ходжа Насреддин решил сходить за солью, но перед уходом сказал:
– Ты же подождешь меня, Петр?
– Конечно, иди спокойно, – ответил Хитрый Петр.
Но как только Ходжа Насреддин исчез за углом, он зажег костер, сварил обе рыбы и съел большую рыбу. Возвращается Ходжа Насреддин и говорит:
– Как же так, мы же договорились, что ты меня подождешь!
А Хитрый Петр отвечает:
– Если бы ты был здесь, ты какую бы рыбу съел?
– Маленькую, как и все интеллигентные люди
– Вот я тебе ее и оставил, – ответил Хитрый Петр.
Насреддин, чьё имя переводится с арабского буквально как «победа веры» (Наср ад-Дин), умудрился подшутить и над историками, пытающимися найти ответ на вопрос об истинности его существования. Изыскания турецких ученых относят жизнь и деятельность Насреддина к XIII веку и даже указывают на его могилу в городе Акшехир. Теория азербайджанских исследователей предлагает считать прототипом героя учёного Насруддина ат-Туси. Один из исследователей, К.С. Давлетов, где-то нашёл сведения о том, что «во времена Гаруна ар-Рашида жил известный учёный Мохаммед Насреддин», едко высмеивавший своих врагов. Советский писатель Леонид Соловьев в своей дилогии «Повесть о Ходже Насреддине», включающей в себя книги «Возмутитель спокойствия» и «Очарованный принц», местом обитания нашего героя избирает южные республики СССР. Однако так ли важны эти споры о жизни и смерти реального Насреддина? Как бы, интересно, ответил Насреддин пытливым исследователям, добивающимся истины в установлении его личности?
Приятель ходжи пришел к нему посоветоваться о деле. Он изложил ему все и в конце спросил: "Ну как? Разве я неправ?" Ходжа заметил: "Ты прав, братец, ты прав". На следующий день ничего не знавший об этом противник также пришел к ходже. И он также, желая определить, чем кончится тяжба, рассказал ему дело, разумеется, пристрастно, в выгодном для себя свете. "Ну, ходжа, что ты скажешь? Разве я не прав?" — спросил он у ходжи. И ему ходжа отвечал: "Конечно, конечно, ты прав".
Случайно жена ходжи слушала его разговор с тяжущимися и, увидев, что ходжа считает обоих правыми, вознамерилась пристыдить его и заметила: "Эфенди, вчера был у тебя сосед Коркуд, он объяснил тебе свое дело, ты ему сказал, что он прав. Потом пришел его противник Санджар, ты и ему сказал, что он прав. Как же это? Разве могут быть правы одновременно и истец и ответчик?" Ходжа спокойно сказал: "Да, верно, женушка, и ты тоже права”.
Разные народы любят Ходжу Насреддина не как реального исторического персонажа, а как собирательный образ мудрости и находчивости простого люда, выдвинувшего Насреддина и истории о нём на передний край борьбы с неравенством и несправедливостью. Насреддин в богатом разнообразии своих многоликих образов уже давно перерос свой прототип, и поэтому имеет безусловное право заявлять:
Я – Ходжа Насреддин, сам себе господин,
И скажу – не совру – никогда не умру!
Артем Шестопалов
