Автор: Василий Останин-Головня
Намедни, 12 ноября, пока что действующий премьер-министр Ливана Саад Харири в интервью телеканалу Аль-Мустакбаль сказал, что в «ближайшие дни» собирается вернуться в свою страну для того, чтобы провести консультации с кабинетом министров и завершить конституционные процедуры по отставке. В конце интервью С. Харири намекнул, что после ряда совещаний он может и изменить своё решение, однако ситуация в Ливане продолжает усугубляться и грозит затягиванием нового узла противоречий на Ближнем Востоке. Хотя, может быть, здесь более уместно говорить и о старом узле в современных реалиях, но это уже совсем другая проблема, требующая отдельного рассмотрения.
Причём же здесь Россия и стабильность на Ближнем Востоке? Во-первых, наивно было бы полагать, что Россия сможет спокойно уйти из региона после окончания сирийской эпопеи и остаться в стороне от шиито-суннитского конфликта. Во-вторых, очевидно, на чьей стороне выступит наша страна, о чём свидетельствует активное сближение с Ираном. В-третьих, история с отставкой С. Харири наглядно демонстрирует, как Россия на самом деле способствует политическому процессу за рамками Астаны. А теперь по порядку.
4 ноября стало известно, что С. Харири подал в отставку из соображений собственной безопасности. Причём сделал он это, находясь с официальным визитом в Саудовской Аравии, через обращение по каналу Al Arabiya, который в тот же день сообщил о предотвращении покушения на объявившего об отставке премьер-министра Ливана, мол, некие злоумышленники нарушили работу наблюдательных вышек на пути следования премьерского эскорта. Тут же посыпались взаимные обвинения в дезинформации, а сам С. Харири чётко обозначил, что видит угрозу со стороны «Хизбаллы» и Ирана.
Вполне вероятно, что попытка покушения была реальной. В любом случае прецедент был: отец Саада, Рафик Харири, был убит в результате теракта 14 февраля 2005 г., что возымело огромный резонанс и вылилось в Революцию кедров, в результате которой протестующие смогли добиться вывода сирийских войск из Ливана и разоружения всех крупных политических партий, кроме шиитской «Хизбаллы». И, возможно, сообщение о неудавшемся покушении, последовавшее сразу за объявлением отставки, должно было напомнить ливанцам, как представители большинства этноконфессиональных групп объединились против сирийской оккупации и произвола вооружённых группировок шиитской партии. Тем не менее, имея такую богатую почву для построения конспирологических теорий, стоит учитывать тот факт, что полноценное коалиционное правительство в Ливане было сформировано лишь в 2016 г., когда наконец-то был избран президент – Мишель Аун, и почти сразу же между премьером и главой республики возник «холодный конфликт» относительно подходов к процессу национального примирения. Если кратко, то суть этого конфликта сводилась к вопросу, что должно произойти раньше: диалог с «Хизбаллой» или её разоружение?
Ранее, 13 сентября, С. Харири заявил по итогам переговоров с В.В. Путиным, что Ливан мог бы стать «хабом для восстановления Сирии», а его правительство приветствует участие российских компаний в этом процессе. Казалось бы, инвестируй да повышай имидж государства! Однако Харири также предложил России выступить в роли посредника в переговорах с «Хизбаллой», к чему российская сторона отнеслась крайне холодно, можно сказать, проигнорировав этот пункт заявления. «Хизбалла», как известно, является агентом иранского влияния и инструментом экспорта «исламской революции». Поэтому попытка вмешательства России в дела этой партии для Ирана выглядела бы примерно так же, как попытка Ирана воздействовать на руководство ДНР и ЛНР для России. К тому же, мы не признаём «Хизбаллу» террористической организацией, т.к. она не совершала терактов на территории нашей страны. Несмотря на то, что один из лидеров её боевиков Имад Мугния организовал похищение четверых советских граждан и собственноручно расстрелял дипломата Аркадия Каткова в 1985 г. А Россия, если мне не изменяет память, позиционирует себя как правопреемницу Советского Союза.
На международной арене к Ирану у нас, конечно, двоякое отношение. С одной стороны, Россия горячо приветствует воинственную позицию Ирана по отношению к США, а с другой стороны, поддерживает стремление западных стран контролировать иранскую ядерную программу. В действительности же Иран на данный момент является важнейшим партнёром России в регионе. Во-первых, Москва является крупнейшим поставщиком оружия для Ирана. Достаточно вспомнить эпизод с поставкой систем ПВО С-300 в обход международных санкций. Во-вторых, вместе с Катаром, Россия и Иран выступают в роли ядра Форума стран-экспортёров газа. В-третьих, российские компании активнейшим образом участвуют в иранской ядерной программе. Росатом, например, занимается строительством АЭС «Бушер». Так что ссориться нам с Ираном абсолютно не выгодно как по политическим причинам, так и по экономическим. Ознакомиться со всеми тонкостями этого вопроса можно в докладе Дмитрия Тренина «Россия на Ближнем Востоке: задачи, приоритеты, политические стимулы», опубликованном на сайте Московского Центра Карнеги. Хотя с некоторыми выводами я бы не согласился.
Итак, как же Россия в свете последних событий на таком сложном бэкграунде способствует развитию диалога и политического процесса на Ближнем Востоке? Сначала я хотел разродиться постом о статье RT «Отставка с последствиями: к чему может привести отказ ливанского премьера от своего поста». Однако, подумав, решил отметить, что лейтмотивом там выступает «саудовский сговор», и, несмотря на достаточно адекватные комментарии экспертов, после прочтения хочется надеть шапочку из фольги и продолжить сближение с Ираном.
Более интересным в этой связи мне показался официальный комментарий Департамента информации и печати МИД от 7 ноября, в котором Россия наконец-то вежливо отказалась от посредничества в переговорах между «Хизбаллой» и ливанским правительством. Также там говорится, что «в Москве обеспокоены развитием обстановки в дружественном Ливане», но тем не менее решение острых вопросов должно осуществляться «самими ливанцами без внешнего вмешательства» и т.п.
В совокупности с призывом ко всем «внешним силам, имеющим влиянием на развитие обстановки в Ливане, к сдержанности и конструктивным подходам» данный комментарий стоит расценивать как самоотвод России от развития ливанской площадки для сирийского урегулирования. По сути, это обозначает, что правительство «дружественной» республики, раздираемое противоречиями, остаётся один на один с проиранской вооружённой «Хизбаллой». Однако не зря у «Хизбаллы» автомат Калашникова не только на флаге, но и в руках.
Получается, что мы хотели повысить свой статус, создав образ ближневосточного миротворца и борца с терроризмом, за счёт участия в Сирийском конфликте, а получилось как всегда.
