Перевод Анастасии Федотовой
Такие вещи как счастье, на самом деле, похожи на яйцо. Крепко сожмешь его – как драгоценность – разобьется. А если обращаться с ним чересчур бережно, наоборот, станет обузой. Поэтому, как говорили люди повсюду и во все времена, самое лучшее – это относиться к счастью точно как домохозяйка, которая, положив в корзинку велосипеда упаковку яиц, непринужденно едет домой, подпрыгивая на кочках. Даже если по дороге парочка разбилась, это воспринимается спокойно: «Разбились? А, ну и ладно, еще куплю», – ведь оставшиеся яйца можно пустить в дело. Такое отношение по-настоящему важно. Такие события как несчастье, на самом деле, возникают из-за отсутствия баланса. Здесь я имею в виду несчастье не как следствие внешних событий, а как факт внутреннего мира. Поэтому то, что я называю мгновениями счастья, и счастьем-то не назовешь. А, ну и ладно.
Я воспринимаю мгновения счастья иначе. Прошлое – это по большей части калейдоскоп воспоминаний вроде: «Это был прекрасный день». Со временем они приукрашиваются. А вот моменты такого сильного счастья, что думаешь: «Вот сейчас можно и умереть», – невозможно вернуть, со временем они лишь тускнеют. Такие люди как я, склонные быть несчастными, полагаются на силу эмоций. С этим ничего не поделаешь, нас влекут больше эмоционально сильные моменты, нежели настоящее счастье. Может это от того, что я пока еще молода и до сих пор не успокоилась. Я мечтаю о том, что когда-нибудь, не знаю когда, стану такой же домохозяйкой, которая везет в корзинке яйца.
Приведу примеры нескольких мгновений счастья, пережитых мною.
На втором курсе университета я безумно влюбилась в одного парня. Он и сейчас мне нравится, но не как тогда. Это был очень необычный и классный юноша. Когда я повстречалась с ним, у меня с глаз слетела пелена, вся жизнь изменилась. Он был таким человеком, что мне потребовалось несколько лет для того, чтобы избавиться от его чар и вернуться к самой себе. В то время он тоже был молодым и буйным, поэтому нам было безумно весело. Тогда мы постоянно в большой компании пили до самого рассвета, поэтому воспоминания остались обрывочные, но это событие точно произошло вскоре после нашего знакомства. В тот вечер без особых на то причин у всех было отличное настроение. Вот пробил тот час, когда возвращаться домой уже слишком поздно, а я уже была в таком состоянии, что, наверное, если бы выпила еще, то точно бы умерла. Он сказал спьяну: «Эй, идем все ко мне! Все останавливаемся у меня!». В то время этот парень был для меня богом, поэтому я пришла в восторг от внезапной возможности войти в его божественный дом. Это было для меня все равно, как если бы Тябо из группы RC сказал начинающему гитаристу: «Да ты классно играешь!». В доме бога жили его папа, мама и сестра. Но я в то время мечтала не столько о любви, сколько о том, чтобы хоть одним глазком взглянуть на его потрясающую жизнь. И одна только возможность этого привела меня в неописуемое волнение и восторг. По правде говоря, в компании я была единственной девушкой и к тому же изрядно пьяна, поэтому даже не подумала о том, что для его семьи могла показаться распутной. Я трепетала как японцы, которые впервые выезжают за границу. Была весна, стояла хорошая погода, и наша компания, хохоча, брела по ночным улицам к его дому. Купив по дороге закуски в круглосуточном магазине, мы шли, жуя, и, между делом, болтали в свое удовольствие. Я помню, как в тот момент он, улыбаясь, сказал: «Ёсимото, на, съешь еще», – и протянул мне рисовый колобок с сыром тофу. Почему я помню такую мелочь? Да потому, что в тот момент, внезапно, глубокой ночью в спальном районе подумала: «Сейчас я счастлива!». И потому что тогда я отчетливо поняла, что впервые чувствую себя по-настоящему очень-очень счастливой. Как знать, может, именно с тех пор я стала часто задумываться о настоящих чувствах.
Даже если счастлив не ты, а кто-то другой – это здорово.
В прошлом году, на Рождество, на обратном пути с концерта, проходившего в районе Асакуса, я заскочила на работу. На концерт я ходила с девочками с этой работы, и, как они сказали, сегодня должны были раздавать премию. Одна из них, работавшая официанткой утренней смены, держала запечатанный конверт, в котором лежала та самая премия. «Ну, открывай», – сказали ей, и, когда она распечатала конверт, в нем оказалось 10 000 йен! Все сильно удивились. Самое большое, на что мы рассчитывали, было 2000, а эта сумма превосходила все ожидания. Поэтому, безумно обрадовавшись, я тоже решила зайти за своей премией.
В вечернюю смену работала некая Юми-тян. Она была настоящей красавицей, и вместе с этим искренним человеком, очень необычная девушка. Получив от директора конверт, я спросила:
– Юми, ты уже получила премию?
– Да, получила, но в конверт еще не заглядывала. Интересно, сколько там?
– Там 10000 йен. Вот, – сказала я, показывая ей свой.
В кафе не было гостей, и Юми, распахнув свои огромные глаза, закричала: «Сколько??? Как здорово, как здорово!», – тараторила она, прямо на глазах заливаясь краской. «У меня совсем не было денег, очень туго приходилось… Как я рада, неужто это правда? Ураа!! Наш хозяин прекрасный, великодушный человек. Я так рада, что даже краснею», – сказала Юми, прикрывая щеки. У меня было такое ощущение, как будто я сделала что-то очень хорошее, хоть это не стоило мне ни гроша. Я подумала: «Все-таки Рождество!». И тогда я увидела, как все в кафе озарилось счастьем Юми.
И вот еще одно: я держу дома кошек.
У меня их много, но есть одна особенная, Ми-тян, которая любит креветки. Стоит только показать их ей, как она принимается пронзительно мяукать: «Уаааа!!». Затем я – оп! – кладу их перед ее носом, и Ми-тян, посмотрев на меня, строит такую мордочку и так машет лапками, будто спрашивает: «Можно съесть их?». Это очень забавно! Я, подразнив ее, говорю: «Можно», – и она, не колеблясь, жадно съедает креветки. Счастливица. Хотела бы я жить так расточительно.
О Мгновениях счастья.
Я думаю, каким бы несчастным ни был человек, с годами это пройдет. Не знаю, хорошо это или плохо, но с возрастом начинаешь понимать свои слабости. Лично мне жить стало проще, чем в 17-18 лет. Человеческая жизнь длинная, но в 17 лет кажется, что все происходит здесь и сейчас. Письма, которые мне приходят от девочек-старшеклассниц, по большей части горькие, в них я узнаю себя. Складывается впечатление, будто все подростки думают о том, что обязательно нужно быть счастливым, что погоня за счастьем – их обязанность. Я хотела бы, чтобы эти девочки смогли пережить множество мгновений счастья, пусть и длятся они всего лишь минуту.
